Релігія і філософія

ГЕРОИ МИХАЙЛА БУЛГАКОВА И ПРАВОСЛАВИЕ

Невозможно говорить о религиозности человека, ограничиваясь одним небольшим периодом. Особенно это будет трудно в отношении к М. Булгакову. Его жизненный путь несомненно представляет собой духовную трагедию.

Булгаков происходил из священнического рода. Дед по линии отца Иоанн Авраамиевич Булгаков был священником. Отец его матери Варвары – Михаил Васильевич Покровский был протоиереем церкви Казанской иконы Божией Матери в Карачеве. В честь него, по-видимому, и назвали внука. Отец Михаил венчал родителей будущего создателя "Белой гвардии" (авторское название "Белый крест") Афанасия Ивановича и Варвару Михайловну. Отец писателя священником не стал, но был доцентом (в конце жизни – ординарным профессором) кафедры западных исповеданий Киевской Духовной Академии.

Отношения в семье были теплые. Родители и семеро детей составляли единую дружную семью. Михаил в детстве и отрочестве имел много радостей. Трудно представить, чтобы детям не подавалось христианское воспитание. Вопрос в другом: было ли оно основательным? Определяло ли оно весь строй жизни семьи? То немногое, что мы знаем, убеждает в обратном. По-видимому, ситуация в семье сложилась так, как и во многих образованных семьях конца XIX-начала XX веков: увлечение чисто светской культурой доминировало над религиозными интересами. По воспоминаниям Ксении Александровны (жены брата Михаила Афанасьевича – Николая): "Семья Булгаковых – большая, дружная, культурная, музыкальная, театральная; могли стоять ночь, чтобы иметь билет на какой-нибудь интересный спектакль. Был домашний оркестр" (Собр. соч. в десяти томах. – М., 1995. Т. 1, с. 13).

Нетрудно понять, почему в разнообразных материалах к биографии М. Булгакова (письмах, дневниковых записях, воспоминаниях) совершенно нет никаких признаков религиозной жизни (ни внешней, ни внутренней). Сказать, что вера была потеряна полностью, нельзя. Какие-то следы ее остались. Об этом можно судить по дневниковым записям 1923 года: "19 октября. Пятница. Ночь. …В общем, хватает на еду и мелочи. А одеваться не на что. Да, если бы не болезнь, я бы не страшился за будущее. Итак, будем надеяться на Бога и жить. Это единственный и лучший способ"; "26 октября. Пятница. Вечер…. Сейчас просмотрел "Последнего из могикан", которого недавно купил для своей библиотеки. Какое обаяние в этом сентиментальном Купере. Там Давид, который все время распевает псалмы, и навел меня на мысль о Боге. Может быть, сильным и смелым Он не нужен. Но таким, как я, жить с мыслью о Нем легче" (СС. – Т.1, с. 81-82). Запись эта сделана за несколько месяцев до начала работы над "Собачьим Сердцем".

Какое значение имеет для Булгакова Православная Церковь именно в то время? Интерес к гонимой богоборческой властью Церкви никак не проявился ни в творчестве, ни в личных документах. Но и сочувствия к гонителям не было. Скорее отвращение. Именно ко времени начала работы над "Собачьим Сердцем" относится интересная дневниковая запись от 4 января 1924 года: "Сегодня специально ходил в редакцию "Безбожника". Она помещается в Столешниковом переулке, вернее в Космодемьяновском, недалеко от Моссовета. Был с М.С., и он очаровал меня с первых же шагов. – Что, вам стекла не бьют? – спросил он у первой же барышни, сидящей за столом. – То есть, как это? (растерянно). Нет, не бьют (зловеще). – Жаль. …Тираж, оказывается, 70 000 и весь расходится. В редакции сидит неимоверная сволочь, уходят, приходят… Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера "Безбожника", был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее… Этому преступлению нет цены" (СС. – Т.3, с. 24-25; В. Петелин. Счастливая пора).

Все, происходившее вокруг, М. Булгаков воспринимал как дьяволиаду. Именно поэтому критик Л. Авербах увидел в сборнике "Дьяволиада" (1924) злую сатиру на советскую страну: "Тема эта – удручающая бессмыслица, путаность и никчемность советского быта, хаос, рождающийся из коммунистических попыток строить новое общество".
 

Повесть "Собачье Сердце"

В ней нет религиозных идей в точном значении этого слова. Это сатира. Верная по своим острым наблюдениям. Сильная и резкая в изображении реальных извращений и деформаций прежней жизни. В ней можно почерпнуть материал для этических размышлений о важности традиционных (можно сказать, христианских) понятий о ценности человеческой жизни и опасностях научных экспериментов с человеком (вспомним чудовищные претензии сторонников клонирования). В этом отношении данная фантастическая повесть – заметное явление в истории литературы XX столетия.

Однако сатира не воспитывает. Дело не только в законах жанра. Главное – в мировоззрении автора. А. Ахматова написала на смерть М. Булгакова в марте 1940 года:

Ты так сурово жил и до конца донес
Великолепное презрение.
 

Вера детства ушла. Поэтому роман "Белая гвардия" (1922-1924), начинающийся с рассказа о смерти матери, не только печален, но и ностальгичен. Мать уносила с собой драгоценную частицу прошлой жизни Михаила, в которой были чистые и радостные переживания детской верующей души: "О, елочный дед наш, сверкающий снегом и счастьем! Мама, светлая королева, где же ты? … белый гроб с телом матери снесли по крутому Алексеевскому спуску на Подол, в маленькую церковь Николая Доброго, что на Взвозе. Когда отпевали мать, был май, вишневые деревья и акации наглухо залепили стрельчатые окна. Отец Александр, от печали и смущения спотыкающийся, блестел и искрился у золотеньких огней … Отпели, вышли на гулкие плиты паперти и проводили мать через весь громадный город на кладбище, где под черным мраморным крестом давно уже лежал отец (Часть первая. 1) …Из года в год, сколько помнили себя Турбины, лампадки зажигались у них двадцать четвертого декабря в сумерки, а вечером дробящимися, теплыми огнями зажигались в гостиной зеленые еловые ветви. Но теперь коварная огнестрельная рана, хрипящий тиф все сбили и спутали, ускорили жизнь и появление света лампадки. Елена, прикрыв дверь в столовую, подошла к тумбочке у кровати, взяла с нее спички, влезла на стул и зажгла огонек в тяжелой цепной лампаде, висящей перед старой иконой в тяжелом окладе. Когда огонек созрел, затеплился, венчик над смуглым лицом Богоматери превратился в золотой, глаза Ее стали приветливыми. Голова, наклоненная набок, глядела на Елену. В двух квадратах окон стоял белый декабрьский, беззвучный день, в углу зыбкий язычок огня устроил предпраздничный вечер, Елена слезла со стула, сбросила с плеч платок и опустилась на колени. Она сдвинула край ковра, освободила себе площадь глянцевитого паркета и, молча, положила первый земной поклон" (Часть третья. 18).
 

Пьеса “Бег”

К 1926 году, у писателя, видимо, произошел духовный надлом. Внешним проявлением этого болезненного события явилась пьеса "Бег", которая очень понравилась М. Горькому ("будет иметь анафемский успех"). Булгаков давно уже был расцерковленным человеком. Но, помня свое родство и мир, который его окружал в те радостные детские годы, он никогда не писал о священниках насмешливо, тем более едко. В пьесе "Бег" архиерей и монахи – самые карикатурные фигуры. Пародируется молитва. Едкость в отношении священнослужителей проявляется даже в деталях: Африкан – архиепископ Симферопольский и Карасубазарский, он же – химик из Мариуполя Махров. Все пародийно: второй титул, мнимая профессия (химик), мнимая фамилия (прилагательное махровый весьма любили советские идеологи). Изображен он трусливым, неискренним. Художественное произведение всегда типологизирует жизнь. Поэтому очевидно, что М. Булгаков делает все сознательно. Возникает вопрос, как писателю удается так легко пойти на заведомую ложь. Писатель был современником событий Гражданской войны 1918-1922 гг. История Церкви этого периода хорошо изучена по документам. Священнослужители явили высокий дух исповедничества. Многие стали мучениками. В белом движении при Главнокомандующем П.Н. Врангеле в описываемое время был епископ (будущий митрополит) Вениамин (Федченков) (1880-1961), оставивший нам подробные мемуары. Это был достойный архиерей, человек высокой духовной жизни.

Пьеса "Бег" была закончена в то время, когда богоборческая власть начала новый этап гонений на Церковь. Сознавал это автор или нет, но от факта не уйдешь – пьеса этому способствовала.
 

Роман "Мастер и Маргарита"

Работу над романом М. Булгаков начал в 1928 году. Этот роман полностью открывает духовную природу произошедшего с ним в середине 20-х годов внутреннего болезненного перелома. Центральным персонажем этой книги является Воланд – князь тьмы. Лишь в начале он окружен определенной тайной. В дальнейшем автор изображает его как сатану, дьявола. Легко провести параллель с Мефистофелем, а само имя взято из "Фауста" И.В. Гете. Так называет себя Мефистофель (сцена Вальпургиевой ночи). В переводах Н.А. Холодковского и Б.Л. Пастернака это было упущено. Не нужно доказывать, что по композиции и по повествованию князь тьмы составляет как бы главный нерв романа. М. Булгаков наделяет его особой властью воздействовать на людей и события. Автор использует все художественные средства для того, чтобы придать этому персонажу силу и, в некоторой степени, обаяние. Это подтверждается не только содержанием романа, но и эпиграфом: "Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо". Слова взяты из "Фауста", и принадлежат Мефистофелю. Эпиграфом выражена и главная идея произведения: дух злобы изображен повелителем над всем, он определяет участь людей. В диалоге с Левием Матвеем (этот персонаж кощунственно изображает евангелиста Матфея) князь тьмы говорит: "Мне ничего не трудно сделать, и тебе это хорошо известно". Перед этим М. Булгаков описывает такую сцену:

"Из стены ее вышел оборванный, выпачканный в глине мрачный человек в хитоне, в самодельных сандалиях, чернобородый.

– Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? – Заговорил Воланд сурово.

– Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, – ответил дерзко вошедший.

– Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд, и усмешка искривила его рот…

Заканчивается эта сцена:

– Передай, что будет сделано, – ответил Воланд и прибавил, причем, глаз его вспыхнул, – и покинь меня немедленно.

– Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли бы тоже, – в первый раз моляще обратился Левий к Воланду".

Для христианина любой конфессии демонизм романа М. Булгакова очевиден. Мы получили истину священной истории, свидетельство о нашем искуплении из рук богодухновенных апостолов – учеников Спасителя мира. В романе М. Булгакова новозаветная история рассказана устами сатаны. Автор путем продуманной и четкой композиции предлагает нам вместо Священного Писания взгляд на Сына Божия, Спасителя мира, и на евангельскую историю глазами того, кто сам называет себя профессором черной магии.

Мы не можем рассуждениями о культурных ценностях, художественном мастерстве и прочих вещах уклониться от выбора. А выбор читатели романа должны сделать между Иисусом Христом и Воландом. Совместить спасительную веру с демонизмом невозможно, ибо "какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?" (2Кор. 6,15).

 

Церковь о фильме “Мастер и Маргарита”:

РПЦ с самого начала съемок выступала против экранизации романа Булгакова "Мастер и Маргарита". По мнению духовенства, в романе представлена "сугубо отрицательная" версия Евангелия, поэтому картина может оскорбить верующих и внести смуту в их умы.

Ответственный секретарь Секретариата РПЦ по взаимоотношениям Церкви и общества отец Михаил Дудко говорит: "Нам, христианам, известно четыре варианта Евангелия, а у Булгакова мы видим нечто вроде пятого: евангелие от сатаны, который в книге назван Воландом. И это интерпретация Евангелия в пользу сатаны. Наша реакция на такую интерпретацию не может не быть негативной. В романе Воланд предстает как существо высшего порядка по сравнению с Иешуа, а настоящая фигура Христа подменяется образом беспомощного философа".